Бунт маргиналов против вместолевых

Уже в позднем #СССР пролетариат в своём классическом виде растворился в общенародном государстве. В нынешнем же мире его нет в принципе. В странах передовых он давно уже является составной частью среднего класса, а в странах отсталых не возник до сих пор, поэтому уже не возникнет никогда, поскольку эти страны интегрированы в глобальную экономику и развиваются, выстраивая у себя ту же модель, что существует в развитых странах. Гипертрофированное значение придаётся сфере услуг. Нет страны, которая не мечтала бы стать туристической Меккой или бананово-апельсиновом Сингапуром. Если в стране и развивается промышленность (чаще за счёт переноса предприятий из развитых стран), то опыт Китая, Южной Кореи, Японии и Индокитая показывает, что после сравнительно короткого периода жестокой эксплуатации промышленных рабочих, начинается период быстрого роста зарплат и интеграции их в тот же самый средний класс. Этого требуют интересы бизнеса – предприятиям для устойчивости необходим внутренний рынок, а рынок – это, в первую очередь, платежеспособные покупатели. Большая же часть третьего мира, куда благополучно "интегрировалось" значительное число постсоветских государств, просто нищает, получая не пролетариат, а деклассированных маргиналов. Именно поэтому все перевороты в третьем мире приводят к власти либо военных, либо крайних правых (обычно это совмещается), но даже, если к власти приходят леваки, это не избавляет страну от полицейского режима, меняя только его идеологический окрас.

Происходит это потому, что маргиналы органически не способны воспринимать конструктивные программы, даже такие утопичные, как построение коммунизма в отдельно взятой крестьянской стране или прыжок в коммунизм прямо из феодализма. Для маргиналов естественным желанием является всё отнять и поделить. Они не желают пробиваться к благополучию, а стремятся унизить благополучных, опустив их до своего уровня. А "богатей", с их точки зрения – любой, кто опрятно одет и получил хоть какое-то образование. Поэтому красные кхмеры уничтожали всё городское население, определяя "классовых врагов" по таким простым признакам, как очки и европейский костюм. По этой же причине, победившие на Украине маргиналы спокойно относятся к тому, что 95% населения не знает, и никогда не будет знать того, что называется литературным украинским языком (используя сельские суржики), лишь бы они литературным русским не пользовались. Они готовы уничтожить собственное государство, лишь бы оно не стало русским. Не присоединилось к России, а именно не стало русским, пусть бы даже это русское государство Украина с Россией жёстко конкурировало. Они так же ненавидят русскую культуру (как просто культуру города), как красные кхмеры ненавидели очки и шляпы.

В результате исчезновения пролетариата в мировом масштабе, де-факто исчезли и марксистские коммунистические партии. Единственная оставшаяся – кубинская, постепенно также перестраивается (этот процесс начался ещё при Фиделе и завершится после Рауля). Корейские чучхеисты являются скорее формой националистической, традиционалистской наследственной диктатуры, чем наследниками Маркса, а компартия Китая одной из первых начала перестраиваться на буржуазные рельсы ещё при Ден Сяопине. Так что на сегодняшний день подавляющее большинство компартий мира (за исключением малочисленных, никому не известных догматических кружков) является либо ревизионистскими соглашательскими образованиями – де-факто встроенными в буржуазное государство социал-демократами, либо фашиствующими леваками. Первые пытаются опереться на оппозиционные слои среднего класса и вписаться в классическую систему чередования у власти буржуазных партий (риторически "более левых" с риторически "более правыми"). Вторые рассчитывают на "революционность" маргиналов, подбивая их к бунту, на волне которого рассчитывают захватить власть, не скрывая, что удерживать её собираются при помощи жёсткой диктатуры и массовых репрессий. В этом отношении они ничем не отличаются от право- и леволиберальных партий. В России, например, многие левые, в том числе те, которые называют себя коммунистами, оказываются на одних митингах с правой оппозицией, а их пропагандистская борьба с властью не отличима от аналогичных действий правых ни по форме, ни по содержанию.

Спор между левыми и правыми идёт лишь о том, кто перехватит власть "за пять минут до двенадцати". Так и Гитлер за власть с Ремом боролся, не гнушаясь организацией для бывших соратников, ставших конкурентами, "ночи длинных ножей". И "ленинская гвардия", благополучно уничтожив всех союзников по октябрьскому перевороту, в конечном итоге извела сама себя. Правило "революции, пожирающей своих детей", сформулированное в XVIII веке, никто не отменял и относится оно к любой революции: к буржуазной, социалистической, фашистской. Все они отличаются друг от друга лишь идейным наполнением, а механизмы работают одни и те же. Более того, как показали последователи Джина Шарпа (и в этом заключается их новаторство) механизмы продолжают эффективно действовать вообще без идейного наполнения. Причём действуют тем эффективнее, чем сильнее маргинализировано общество. В Анчурии, списанной О. Генри с латиноамериканской натуры начала ХХ века, маргиналами были все, от последнего нищего, до президента. Потому и "революции" там происходили по щелчку пальцев.

Поэтому и в наши дни на фоне глобального кризиса, усугублённого пандемией коронавируса, российские леваки активизировались и радостно заявляют, что сбывается предсказание Маркса – капитализм вот-вот падёт и наконец-то они смогут, на основе массовых расстрелов, начать строительство "справедливого общества". Ничего они не смогут. Пролетариата для революции у них нет, а бунт маргиналов может быть успешным только в ситуации критического ослабления государства. При этом самим маргиналам государство не нужно. Они рассматривают его как силу враждебную, ограничивающую их "свободу", принуждающую к порядку. Маргиналам уютно жить в банде. В свою очередь современные леваки, как и либералы, обделены как интеллектом (что ещё полбеды), так и навыками управления государством. А в случае, если им удастся расшатать ситуацию до того, что государство (не важно Россия или #США, Китай или Япония, Франция или Германия) не сможет противостоять бунту маргиналов, надо будет думать не об управлении, а о воссоздании государственности. Потому как с властью удобно бороться, когда она защищает тебя от бандитов, но когда бандиты становятся властью, потребность в "борцах за народное счастье" моментально исчезает. Победивший "народ" справедливо идентифицирует их, как часть ненавистной маргиналам системы и убивает в первую очередь, ибо выйдя на охоту за лидерством и должностями они оказываются на виду. Перехватить же инициативу у истинно народных вождей (как перехватили большевики у Махно и прочих батек-атаманов) современные леваки неспособны. Они даже Маркса и Ленина способны только догматически цитировать, наивно рассчитывая, что общий кризис капитализма всё сделает за них.

Между тем, до последнего времени, общий системный кризис действующей мировой политической и экономической системы действительно вёл её к распаду и, если бы появились левый философ одного калибра с Марксом и левый политтехнолог ленинского масштаба, они могли бы предложить и даже реализовать модель новой системы (прекрасного нового мира), основанную на новом понимании социальной справедливости в обществе, где основные известные Марксу классы исчезли, а социальная мобильность населения многократно возросла. Но как раз перетекание нынешнего кризиса в преимущественно экономическую форму даёт нынешней модели неплохой шанс продержаться ещё пару-тройку десятков лет. Коронавирус катализировал давно шедшие в западном обществе процессы, практически выведя из игры доселе упорно державшихся за власть глобалистов. Национальные государства закрылись друг от друга даже в Европейском Союзе. Они перешли к политике эгоистичного протекционизма (пока в борьбе с пандемией, но лиха беда начало) на фоне общего мирового спада, который неизвестно когда закончится. Точно не в этом году, несмотря на оптимистичные заявления правительств. Таким образом, система, достигшая глобального размера (принявшая ту форму, которую Маркс считал необходимой и достаточной для одновременного или близкого по времени перехода к новой формации во всех промышленно развитых государствах), в результате кризиса начинает упрощаться. Глобальные и даже региональные структуры прекращают эффективно функционировать и обретают тенденцию к распаду, экономика начинает замыкаться в национальных границах, надутые глобальные пузыри исчезают (не важно лопают или сдуваются, главное, что они прекращают играть свою деструктивную функцию), средний класс распадается и маргинализируется.

В этих условиях не каждое государство может выстоять. Но те, которые выстоять не смогут и будут сметены бунтом маргиналов, попадут не в коммунизм, а в новый каменный век. Структура общества упростится до общины (в основном до соседской, но где-то возможно и до родовой). Общинам, охраняющим кормящий их ресурс, будут противостоять банды, стремящиеся этот ресурс изъять и потребить. Отличаться друг от друга они будут лишь тем, что общины настроены на производство, потребляемого продукта, а банды не его изъятие. Те же государства, которые смогут выстоять и в целом сохранить современную структуру общества, понесут значительные экономические потери. Точно так же, как Европе после Второй мировой войны или России после 90-х годов, им понадобится несколько десятилетий восстановительного периода. Всё это время, старая система будет более, чем эффективной и жизнеспособной, ибо кризис высвободит достаточно рынков и ресурсов, которых ей не хватает сейчас. Только когда она выйдет на уровень глобализации 2010 года вновь возникнет шанс на смену системы. Если же предположить, что мечта леваков сбылась и бунт маргиналов победил во всём мире, человечеству придётся начинать всё сначала, а американские фильмы об постапокалиптическом обществе послужат неплохим пособием для организации жизни в новом каменном веке. Если это, конечно, можно будет назвать жизнью.

Впрочем, пока у России есть неплохие шансы на преодоление текущего кризиса без катастрофических последствий, Санкции таки сыграли положительную роль, резко снизив уровень интеграции российской экономики в глобальную, а значит и зависимости от неё. У России есть уже оформленная система экономических союзов в Евразии, позволяющая ей контролировать рынок в два раза больше собственного. Если Китаю также удастся уцелеть (хоть его потери будут серьёзнее российских, за счёт более сильной зависимости от рынков США и ЕС), то можно будет даже претендовать на совместный контроль над рынком Евразии (включая то, что останется от ЕС). Это и станет неплохим заделом для последующей глобальной экономической экспансии и глобального же доминирования. Осталось только не повторить американские ошибки и, возможно, следующее поколение всё же увидит прекрасный новый мир, бесконечно далёкий от представлений о нём классиков марксизма и их эпигонов, пытавшихся реализовать на практике идеи Маркса в ХХ веке, но также мало похожий и наш сегодняшний. Главное обеспечить к нему плавный (без войн и революций) переход.