Джо Адонис — настоящий итальянец

Один из самых влиятельных членов национального преступного синдиката, Джо Адонис всю жизнь сотрудничал с такими крупнейшими главарями мафии, как Лаки Лучано, Фрэнк Костелло и Мейер Лански. Он возглавлял Бродвейскую группировку, самую могущественную в Манхэттене банду, занимавшуюся контрабандой спиртного при Сухом законе. Хотя Адонис всегда утверждал, что родился в США, на самом деле, как было установлено в ходе слушания дела о депортации, он родился в Италии, в Монтеморано, 22 ноября 1902 г. Он иммигрировал в Америку нелегально и выбрал себе имя Адонис (вместо настоящей фамилии Дото), чтобы отдать должное своей выдающейся, по его собственному мнению, красоте

Как многие молодые коллеги — Лучано, Вито Дженовезе и Альберт Анастасия — Адонис быстро пошел в гору в обогативший многих период Сухого закона. К концу 1920-х годов Адонис сделал центром своей деятельности Бруклин. Он стал настоящим главарем преступности в этом районе, заняв место лидера гангстеров Фрэнки Йейла после того, как тот был убит в 1928 году. Успех Адониса, по-видимому, объясняется его лояльностью и скромными амбициями. Он был одним из гангстеров, расстрелявших Джо Босса Массерию; после этого ему оставалось совершить только одно убийство, чтобы стать главарем всей итало-американской мафии в стране.

В Бруклине Адонис проявил себя на двух фронтах. Он был уважаемым членом правления синдиката, улаживал споры между разными криминальными фракциями и составлял контракты на убийства. В то время как Альберт Анастасия, главный палач "Корпорации Убийств", выполнял задачи, которые поручал ему Луис Лепке, Адонис также был начальником Анастасии и держал его под неусыпным контролем. Иначе безумный, как мартовский заяц, босс Корпорации мог бы в боевом порыве расправиться слишком со многими. Эйб Рилз, информатор из "Корпорации Убийств", сообщил властям: "Попробуйте перебежать дорожку Джо Адонису — и на вас ополчится вся американская мафия".

Хотя Адонис занимался чисто криминальными делами, он стал весьма влиятельной фигурой и в политической жизни Бруклина. Принадлежащий ему ресторан в центре Бруклина, "Итальянская кухня Джо", стал местом встречи крупнейших бруклинских политиков — а также представителей преступного мира. Среди тех, с кем Адонис старался завести дружбу, был окружной судья Вильям О'Дваер, позднее ставший прокурором округа и мэром Нью-Йорка. Часто видели, как Адонис беседовал с О'Дваером и Джеймсом Дж. Мораном, его продажным заместителем, игравшим, как выяснилось позднее, роль посредника между О'Дваером и преступным миром.

Когда Лучано попал в тюрьму, он оставил свой мафиозный клан на попечение Фрэнка Костелло и номинально предоставил Адонису руководство делами, но сказал ему: "Сотрудничай с Мейером". С Мейером Лански, которому предстояло стать гениальным руководителем преступной организации. Адонис понял как свою роль, так и роль Лански и оказался достаточно умен, чтобы ему подчиняться.

С отменой Сухого закона Адонис распространил сферу своих интересов на преступные операции на береговой линии как в Бруклине, так и в Нью-Джерси и приобрел власть в игорных домах синдиката. Хотя Адонис уже достиг ранга мультимиллионера, он организовал множество краж драгоценностей. Для человека в его положении это было безрассудным риском; именитые партнеры немало потешались над этим хобби Адониса. Но он был вором в душе и всем занятиям предпочитал старомодный грабеж.

В 1944 г. Адонис перенес центр своей деятельности в Нью-Джерси и там управлял делами преступного синдиката из ресторана "Герцог" в Клиффсайд парке, которому предстояло стать знаменитой штаб-квартирой мафии. Политическая и полицейская ситуация в Нью-Джерси стала куда более благоприятна, чем в Бруклине, и Адонис с готовностью перешел от политиков-демократов к республиканцам, представлявшим основную власть в Джерси.

Невзирая на свою долгую преступную деятельность, Адонис сумел избежать тюрьмы до 1951 г. Тогда, вследствие процесса Кефаувера, обстановка настолько накалилась, что он был вынужден признать себя виновным в нарушении законов штата об азартных играх. Его приговорили к двум годам тюремного заключения. В 1956 г., под давлением федерального правительства и к тому же столкнувшись с обвинениями в лжесвидетельстве, Адонис согласился на ордер на депортацию, поскольку было доказано, что он родился за границей. Адонис провел остаток своих дней в изгнании, в роскошной миланской резиденции. Иногда он встречался с Лучано, который жил в изгнании в Неаполе, но отношения между ними испортились. Финансовое положение Адониса было гораздо лучше, чем у Лучано, но он никогда не спрашивал Счастливчика, не нужно ли ему что-нибудь. Что еще важнее, он не поддержал Лучано в его попытках помешать Вито Дженовезе в его борьбе за власть над американской мафией.

К 1960-м годам Адонис и Лучано практически перестали общаться. Но когда Лучано умер в 1962 году, Адонис получил у итальянских властей разрешение посетить погребальную мессу в Неаполе. Слезы текли по щекам Адониса, когда он положил на могилу своего криминального начальника огромный венок с обязательным последним "прости" мафиози: "До скорого, приятель".